«ЛИСТОЧКИ ИЗ МОЕГО ДНЕВНИКА
«Г.Р.КРОДЕРС. НАВСЕГДА»
Дудина Алёна, 14 лет
г. Норильск Красноярского края
Вместо
предисловия….
Для
собратьев по перу он «Аристократ духа», мудрец, тот, который сказал когда-то:
"Нет незаменимых людей, но есть неповторимые".
Для
рядовых норильчан он журналист, бессменный редактор норильской газеты, почётный
житель города Норильска. Ему установлена мемориальная доска на доме 11, что по
Ленинскому проспекту, где ОН жил, а теперь живу я и моя семья.
Для
меня он просто родной и бесценный человек.
Кто
ОН, такой многоликий и многоплановый ? Он – Гунар Робертович Кродерс, я его
правнучка.
Писать
о своём, любимом, родном, утраченном, очень тяжело, подступает к горлу ком,
слёзы накатываются на глаза. Каждое слово – боль. Но в нашей семье не говорят
таких слов. Ведь Он никогда не сетовал на жизнь, как бы тяжело не было…
Листок
1. 23 июня 1941года
Где-то
гремит только начавшаяся Великая война, а Он уже бывший гимназист-старшеклассник. Бывший не потому, что война, бывший
потому, что всё теперь БЫВШЕЕ: родной город Рига, родная улица, родной дом. ВСЁ
бывшее. А Он спецпоселенец, который на 20 лет лишается всего, даже отца,
которого он, мальчишка, увидит только сегодня. Чудом. Когда поезда спецпереселенцев
будут стоять рядом друг с другом на какой-то железнодорожной развилке. «Кто-то
узнал, крикнул, и женщины вскочили, засуетились, подбежали к зарешеченным
окнам. Обмороки, плач, стоны. Окна-то крошечные, их всего два, а в вагоне —
человек под сорок... Женщины кричали навзрыд. Мужчины пытались их успокоить,
приободрить. Но улыбки не получались — они больше походили на трагические
маски. Теперь мне трудно сказать, сколько минут это длилось — пять или
пятнадцать»[1]. И всё.
Поезда отправились в разные направления. Навсегда. Навсегда осталось в душе
воспоминание. Навсегда.
Листок
2. 30 ноября 1942
Навсегда. В этот
день Он попрощался с матерью, латышской актрисой Гертой Вульф. Что могло стать
причиной смерти пятидесятилетней женщины? Ответ прозаичен: голод. Он помнит,
как из трёхсот шестидесяти спецпоселенцев в Дорофеевске, что на Таймыре, могли
работать только сорок, для остальных не было приготовлено рыбных снастей. Их
просто оставили умирать.
Чтобы
хоть как-то прокормить своих детей и себя, некогда знаменитая актриса выходила
в редкий вечер на улицу и «в схваченных» стужей помоях выбирала отбросы: рыбьи
кишки, гнилые листья капусты, подмерзшие, величиной с желудь, картофелинки, корки
засохшего хлеба... "Добычу", добавив в нее горсть снега, мама
кипятила на печке, а чаще на печной трубе, чтобы не беспокоить отвратительным
запахом соседей по бараку, до этого еще не дошедших. Однажды мама не успела
довести свое блюдо до кипения, возможно, побоялась соседей. Окончилось это
тяжким пищевым отравлением. Агония длилась трое суток». Она ушла из жизни навсегда.
Листок
3. 1942-1945г.г.
Утрата
была невосполнима. Но их двое: Он и брат Ольгерт. Это даёт силы жить, пройти
через всё: испытания голодом, морозами и ветрами, попытками начальства завести
дело по 58 статье, постоянные издевательства и насмешки из-за политической
неполноценности - и остаться настоящими людьми, добрыми и милосердными,
скромными и трудолюбивыми. Основное желание которых полноценно жить, работать с
жаром сердца, ведь работа – это была единственная отдушина в этом страшном и
жестоком мире. И они ставят спектакли и концерты, организуют агитбригаду.
Проводят вечера танцев под рижский "джаз-банд", оснащенный гребешками,
кастрюлями и ложками. «Сама жизнь, совместная
- плечом к плечу - работа сблизила, даже сдружила нас,
лишенцев, с полноправными гражданами. Придуманная "гениальным вождем"
система искусственного разделения людей на "чистых и нечистых"
рушилась всякий раз, как только люди по-настоящему узнавали друг друга и
сближались». Навсегда.
Листок
4. 5 марта 1953
Этот
день станет судьбоносным для миллионов советских людей и для прадедушки тоже.
Тогда они, «чистые» и «нечистые» плечом к плечу стояли и слушали известие о смерти
вождя народов и плакали. Почему? Скорее от растерянности, что же будет со
страной без Сталина?
От
этого дня пройдут ещё два долгих года, и только осенью 1955г. он получит
справку - освобождение от «крепостного права», как потом напишет прадедушка.
Куда
ехать? Что делать? Это вопрос встал уже перед Гунаром, главой семьи, отцом двух
детей. С прабабушкой они решили - здесь,
на земле познакомившей их, остаться ненадолго, но, как оказалось, навсегда.
Навсегда он
останется здесь, в Норильске, и будет верой и правдой служить этому городу.
Вначале просто журналистом, потом обозревателем, затем возглавит газету. “Огни
Талнаха”, “Заполярный вестник”, “Заполярка”,
“Горняк”.
Что
удивительного, скажете Вы? Что героического он совершил? Он никого не спас, не
участвовал в войне. Почему эта девочка пишет о своём дедушке как герое? Так
можете вы подумать. И у вас есть на это полное право, дорогой мой читатель. Но
то, что пережил этот подросток, иногда было даже не под силу-то взрослым людям.
Он не возненавидел общество, а старался в любую погоду быть первым и дарить
людям всё, что он знал, умел. Честные, яркие, запоминающиеся статьи,
подписанные его именем, в городе читали и перечитывали. О многом успел нам
поведать Гунар Кродерс: о жизни, культуре, ценности человеческих отношений…В
его работах не было обыденности, были глубина суждений, стихийность чувств и
мудрое видение жизни. Мало кто при этом вспоминал, что русский не был родным
языком для журналиста. Просто латышский мальчик из интеллигентной семьи
оказался на редкость способным учеником на таймырской фактории, где началось
его знакомство с Крайним севером, продолжавшееся более пятидесяти лет…
Листок
5. Август 1999
Летом
его не стало. Навсегда. Мир
осиротел. А Норильск плакал, плакали все, даже те, кто мало был с ним знаком.
Благодарные
граждане обратились с инициативой увековечить память прадедушки, и решением
Норильского городского Совета от 28.01.2000 №358 «Об увековечении памяти
почётного гражданина Кродерса Г.Р. была прикреплена мемориальная доска на стену
дома, где он жил.
Каждый
год в августе отмечается День памяти Кродерса Г.Р. в Музее освоения НПР, каждый
год в августе к нам приходят его ученики, близкие по духу люди и вспоминают о
нем Он остался в наших сердцах, в истории города, в истории края. Навсегда.
Ну,
а что касается меня, то эти странички только лишь первый мой публицистический
опыт. Как знать, возможно, дело моего прадедушки станет и моим делом. Навсегда.